Главная / Кейсы

Он изобрёл самый тёплый дом в мире — интервью с Максимом Гербутом

12:09 | 20.09.2016
PassivDom — автономные самообучающиеся мобильные дома, созданные по технологии 3D-printing
PassivDom — автономные самообучающиеся мобильные дома, созданные по технологии 3D-printing
Автор: Сергей Набок

Если бы, допустим, была возможность за несколько сотен долларов взять в аренду гостевой домик, который через забор вам кран поставит на участок, приедут гости, переночуют, примут душ, поживут пару дней, потом уедут, тот же кран приедет и заберёт его. При этом ничего не нужно будет подключать, заправлять, наливать и убирать.


Мобильный пассивный дом — wtf?


Надежды на то, что кто-нибудь прочитает этот текст целиком у меня нет. Потому я коротко изложу всё, что точно стоит знать об украинском изобретателе самого тёплого в мире автономного дома Максиме Гербуте.

Учился на физика, работал на заводе, прошел школу жизни и бизнеса на Донбассе. Занимался производством окон, научился делать это так хорошо, что поставил их почти всем президентам страны. Потом его начали просить сделать мебель, элементы декора, разобраться в тепловых насосах, оптимизировать теплопотери. Затем г-ну Гербуту всё это наскучило и он изобрёл технологию производства самого тёплого в мире дома, автономного чуть меньше, чем полностью. Подался в книгу рекордов Гиннеса и получил самую престижную оценку самого авторитетного института по пассивным домам, в котором от его изобретения, мягко говоря, ахнули. Очень скоро он уедет из страны продавать свой продукт в США и Европе, но обещает помочь с восстановлением Донбасса и продавать дома в Украине дешевле, чем заграницей. Прямо сейчас модель этого дома можно увидеть рядом с ТЦ Домосфера на киевском Столичном шоссе.



Для любопытных и терпеливых


Максим Гербут о грустном


У нас нет хороших физиков. Они все уезжают, это же не секрет. Но даже если упустить и это из виду, то хорошие физики не станут предпринимателями — разный склад ума. Я должен прыгать от радости, что я знаком с физикой и немножко умею продавать. Это редкое сочетание. Продажи, маркетинг и всё то, что формирует добавленную стоимость и составляет основные деньги, ради которых работает бизнес, не привлекают физиков.

Придёт физик в компанию, занимающуюся окнами и скажет: "Я физик, давайте я вам что-то улучшу". Ему ответят: “Зачем ты нам нужен? Мы лучше больше контекстной рекламы купим”.


Мы экспортируем либо мозги, либо какое-то сырье — украинская экономика от него сильно зависит. Все это происходит потому, что мы не производим продукта с добавленной стоимостью, с которого здесь бы платились налоги и на который сюда бы приходили инвестиции. В Украине не хватает хорошего продукта. Единственным ускорителем в мире являются деньги. Если есть экономическая целесообразность какого-то процесса, он, рано или поздно, свершится. И наоборот, каким бы хорошим ни был процесс, если он экономически не целесообразен, рано или поздно, он умрет. Это постулат.


У нас нет школы бизнеса. Крупнейший недостаток многих украинских проектов в том, что наши бизнесы строятся от продукта. У нас люди изобретают какой-то пчелиный рой, потом пытаются найти покупателя и продать ему мёд. Весь мир работает иначе — изучает какую-то экономическую проблему, видит у кого есть деньги, а потом думает как, найдя решение, помочь человеку и заработать. У нас исторически сложилось, что бизнес не развивался, развивался продукт. Поэтому наши стартапы всегда технически очень грамотные, сильные, но люди не знают, как на этом зарабатывать, как монетизировать эту силу.

Где берутся украинские изобретатели

Первой школой бизнеса для меня стал Донбасс, со своими порой очень строгими правилами. Там меня научили отвечать за сроки, качество, за те слова и характеристики, которые я даю. Отбросим политические распри и станет понятно, что Донбасс — это район с высокой плотностью населения и производств, где можно применить и проверить свои знания. Обычная статистика говорит о том, что хороших специалистов-инженеров на Донбассе много. К этому стоит добавить особенности менталитета и ведения бизнеса: нужно говорить людям правду, отвечать за сроки, перестраховываться, давая обещания.


Если вы можете сделать что-то в понедельник — обещайте в среду, два запасных дня — золотое правило. Это помогает бизнесу. И, как оказалось, умение держать сроки и заявленное качество — это великолепное конкурентное преимущество в Киеве.


Учился на энергофаке Приазовского государственного технического университета, был фанатом физики и информатики. К середине первого курса я решил все задачи из сборника по энергофаку.


Я очень хорошо учился и меня пригласили на интересную должность, на металлургический завод, комбинат имени Ильича. Там мы занимались автоматикой, робототехникой, промышленными компьютерами, турбинами, всякими такими классными штуками. Завод Ильича — это монстр. Они тратили на научные исследования очень много. Это была классная площадка для проверки качества мозгов.

Все те ребята, с которыми я учился, сейчас не в Украине. Один мой сокурсник руководит заводом Bosch в Малайзии, другой работает в в Siemens Москве. Кто-то — у Артемия Лебедева дизайнером. Несколько ребят работают в Luxoft, в Лондоне.


А база очень простая — хороший университет. У нас был завкафедрой — Станислав Федорович Жуков, выдающийся человек, фанат систем управления, автоматизации. Были самые лучшие компьютеры всегда, несмотря на то, что это Мариуполь, глубинка. Такой был контраст. И любовь к физике привела к тому, что я с удовольствием разбирался в том, что делал. Одно дело, когда ты должен читать мануалы, другое — когда ты в мануалах находишь ошибки.


Поработав на заводе, я решил двигаться в предпринимательство.


Путь в бизнес, или Окна для президентов


Первый для меня бизнес — производство окон. Совершенно случайно познакомился с предпринимателем, он производил, устанавливал окна и занимался строительством. Очень быстро я стал его помощником. Во мне разглядели какие-то возможности, я имею в виду даже не потенциал, а мою способность легко находить общий язык с людьми. Мне достаточно просто договариваться, могу помирить людей. Это такая негласная моя роль — я в чём-то медиатор. А это очень ценится в бизнесе В2С, потому что часто возникают какие-то споры, причем клиенты могут быть очень и очень требовательными. И надо искать компромиссы. Бизнес — это компромисс.


В начале двухтысячных я приехал в Киев и попытался найти какую-то интересную работу или проект. Нашел фирму Амтек, увидел в ней потенциал, у них было хорошее производство, завод находился в Крыму, но на материковой части с продажами было всё печально. В первый же год результат моей работы десятикратно превзошёл их желания. И затем каждый год, даже в кризисный 2008, мы получали 20-30% роста продаж. Так я стал совладельцем.

Сначала это делается смелостью и дерзостью: чтобы попасть на определенный рынок, нужно предложить низкую цену, делать практически бесплатно. И потом уже, освоившись, наращивать продажи и развивать свой имидж. А дальше работает сарафанное радио.


Я сразу же сделал ставку на люкс-сегмент и всегда искал свойства, которые нельзя сравнить ни с чем на рынке. Если продаёшь обычное пластиковое окно, то конкурируешь со множеством компаний, и первое, что захочет сделать клиент — сравнить стоимость, даже не читая технические характеристики. Если окно, которое другая компания сделала на коленке, не отличить от моего с расстояния в десять метров — продать будет невероятно сложно. Никто не делает таких широких и толстых стеклопакетов как мы, наша компания продаёт окна, 90% из которых в Украине уникальны.


В Киеве. Мы делали панели, двери, разные сложные вещи. Ко мне приходило работать все больше и больше конструкторов, некоторые из архитектурных компаний, всё это постепенно втянуло меня в архитектуру.


Для того, чтобы давать уникальный продукт, я пускался на разные хитрости, ездил в Индонезию, привозил редкие породы красного дерева, даже запрещенные для вывоза. Я запускал производство с 3D-фрезеровочными станками. Мы купили огромного оранжевого робота KUKA, который машины собирает на автозаводах, и научили его вырезать фигурные элементы декора и мебели. Мы делали это вдвое дешевле и проще, чем конкуренты вручную. В этом сегменте легко работать, если ты делаешь качественные вещи. Потому что однажды сделав что-то хорошее, ты обеспечен работой до конца жизни.



Энергосберегающие технологии и строительство


В 2008 году в поисках новых продуктов и решений я увидел, что рынок жаждет энергосберегающих технологий. Настолько неэффективно у нас в стране тратятся энергоресурсы, что просто грех было бы на этом не заработать. Первым флажком для меня было подорожание бензина до 20 грн. Я понял, что завтра то же самое будет и с газом, нужно было что-то делать. Знания есть, почему не применять их.


Один из моих клиентов построил дом — больше тысячи квадратных метров. Поставил он котельную за 300 тыс. евро, 52 скважины, тепловые насосы, жутко дорогое оборудование, все на мониторчиках. Первой же зимой, когда всё это дело включили и он получил ежемесячный счет за электроэнергию в пять тысяч долларов, он позвонил мне. Естественно, когда человек собирается установить всё это оборудование, он рассчитывает на энергосбережение, экономию, современность.

Мы пришли, поработали, перенастроили систему и уменьшили в два раза эту цифру. Затем мы переделали проект и уменьшили счёт еще вдвое.

В качестве благодарности клиент оплатил нам со словами: "А чего ты мимо этого ходишь, эти же деньги на земле?"

Я начал оказывать консультационные услуги по энергосбережению. Мы купили очень дорогие приборы, тепловизоры, толщиномеры, дефектоскопы. Самая большая проблема энергосберегающего рынка в Украине - это то, что продавцов множество, а физиков, за редким исключением, нет. Как нет и учебных заведений, готовящих энергосберегающих инженеров, обучающих производству окон, дающих лайфхаки в строительстве. У нас есть какие-то базовые, чуть ли не советские вещи, которые еще до рождения Брежнева были написаны на бумаге.


Когда мы продавали окна, клиентам нравилось, они приходили и спрашивали: "А у вас нет кого-либо, кто делает двери?" — Мы делали им двери. Они говорили: "А может, вы знаете кого-либо, кто делает мебель?" — Мы делали им мебель. Клиенты обращались за консультацией по тепловым насосам — мы настраивали. А потом они однажды строили новый дом: "Слушайте, если вы все так классно делаете, может, вы и дом можете построить?" И мы плавно, от каких-то разовых консультаций перешли к строительству. Мы начали проектировать здания.


Как изобретали PassivDom


Предприятие Максима Гербута по производству и установке деревянных окон трансформировалось в бизнес, связанный с проектированием домов, энергосберегающими технологиями и технадзором. Максим приобрёл дорогое оборудование: тепловизоры, дефектоскопы, толщиномеры. “Я могу найти трещину в бетоне с расстояния в 20 м. с помощью этих приборов”, — хвастается он.


Рынок сам подсказывал вектор развития — очевидной была проблема энергосбережения, энергоэффективности. Настраивать тепловые насосы или искать щели в стенах предприниматель не хотел, мечталось о новаторстве, прогрессе и, конечно, физике. “Мне было скучно на этом рынке, нужно было как-то заявить о себе” — говорит г-н Гербут. В ноябре прошлого года он решил искать новый рынок, или строить его. Команда Гербута создала продукт, появление которого само по себе стало информационным поводом. Вау-эффект от изобретения разнёс славу предпринимателя далеко за границы страны. Инсайт и стратегия выхода на новый рынок оказались правильными.


“Я, честно говоря, до сих пор не понимаю, как так получилось, что никто эту проблему с пола не поднял. Мы ничего нового не изобрели, просто совместили в одном продукте то, что никто до нас не собирал. Я очень симпатизирую компании Тесла. Они же тоже не изобретали электромоторов или батареек. Они троллейбус сделали люксовым Мерседесом и всё.”


Один мой друг посоветовал мне: "Закрой глаза на люксовый сегмент. Сделай дом за 20 тыс. долларов. Если получится — я лично стану в очередь и буду бесплатно помогать тебе работать".

Первой моей задачей было сделать продукт, доступный массовой аудитории.

Ещё у меня серьезные амбиции, я хочу выйти на государственный уровень и поучаствовать в стабилизации ситуации на Востоке нашими модульными решениями. Мы можем сделать их значительно дешевле, чем продаем сейчас. Так можно решить проблему беженцев и переселенцев.


Представьте себе, привезем сотни домов и поставим вместо развалин, люди смогут комфортно жить. Не надо тянуть инфраструктуру.


И моё предложение реально, это не фантастика. А звучит оно сказочно лишь потому что никто не знает, что такое литий-ферро-фосфатные аккумуляторы — они лучше чем то, что применяется в Тесле. Никому это не интересно. А мне интересно, я с этим столкнулся и просто пытаюсь объединить в своём продукте всё, что мне кажется лучшим.


Пока что речь идет о полностью готовом продукте, который мы запускаем в производство, это модуль “one” — 36 метров и модуль “two” — 70 метров. Это масштабируемая система.


Стены дома PassivDom


Максим рассказал, как его команда искала материал, прочный и одновременно настолько теплый, что не потребуется дополнительное утепление. Изобретатели хотели найти новый способ армирования утеплителей, с помощью которого можно даже из пенопласта сделать прочную стену.


Мы начали искать золотую середину: как построить дешево идеальный в техническом смысле дом. Хороший дом за большие деньги — это легко. Можно и огромный торговый центр сделать автономным — поставьте два стадиона солнечных панелей. Но экономически это нецелесообразно — оборудование будет стоить больше, чем весь объем электроэнергии лет за двадцать, с учётом инфляции.


Сели за стол с конструкторами и начали искать материалы. Понятно, чем лучше материал, тем он дороже. Чем он дороже, тем меньше у нас средств остаётся в бюджете. Мы взяли физические справочники и пытались обнаружить такое сочетание материалов, при котором их соотношение цены и тепловых свойств было бы оптимальным. Рисовали кучу графиков и мониторили точки пересечения. Когда Менделеев придумал свою таблицу, большинство ячеек были пустыми, потому что элементы не были к тому моменту найдены. Похожая ситуация была у нас. Мы искали по выставкам, справочникам, зарубежным форумам, но материал пока не был изобретён. Мы соединяли, поджигали, плавили, поливали водой и проверяли, можно ли из этого делать дом. К февралю мы начали получать первые удачные материалы.


Сделать теплый материал достаточно легко. Есть масса утеплителей. Например, полиуританов, пенопластов, вспененных стекол. Они подойдут для утепления дома из прочной структуры: кирпичной, бетонной, железной. Сделать прочный дом из железа — элементарно. Однако, этот металл сделать теплым невозможно. Единственный выход — утепление.


Мы сделали из утеплителей композиционные материалы, каждый из которых дает свое лучшее свойство в общую корзину. Для этого в ходе эксперимента взяли карбон, стеклопластик, фиберглас, полиуретан, вспененное стекло и перемешали их. В итоге получился достаточно прочный материал. Пока мы никак его не назвали.


По словам Максима, они изобрели не сам материал, а смесь, которую условно можно назвать коктейлем PassivDom.


Она достаточно прочная для строительства домов. Ее можно сравнить с пенобетоном и армированным металлом. К тому же, она очень теплая. Поэтому здания не нужно утеплять.

Представьте себе яхту. Ее поверхность — это стеклопластик, залитый эпоксидной смолой, а внутри пенобетон. Вот по прочностным характеристикам наш материал — нечто подобное. По тепловым характеристикам — это 7,33 м. кирпича. То есть дом со стенами толщиной более 7 метров.


Тепловой баланс


Представим, что дом — это ведро с водой. Вода в ведре — это тепловая энергия в доме. Дом не может быть герметичным, в нем есть отверстия: открытое окно, вентиляция, проводящие тепло стены и кровля. И через эти “отверстия” тепло постоянно пытается “вытечь”, как вода через дырочку в ведре. Чем больше отверстий, тем быстрее уходит вода. Для того, чтобы поддержать уровень воды, нужно постоянно “доливать воду” — сжигать топливо. Сколько вытекает, столько и нужно добавить. Какие теплопотери — такое и количество сожженного топлива.


Пользуясь этой аналогией, мы стали последовательно «закрывать отверстия в ведре». Нашли вентиляцию, которая будет эффективнее работать, окна, которые будут удерживать тепло, и определенное сочетание материалов, чтобы дом мог нагреваться от солнца и уменьшать теплопотери. “Доливать воды” стало нужно гораздо меньше: условно, теперь это можно делать “из стакана”. Представьте себе: каждый человек во время дыхания выделяет примерно 150 Вт тепловой энергии. Шесть человек выделяют примерно 900 Вт тепла, просто находясь в помещении, ничего не делая. Так вот, в нашем доме их дыхания достаточно, чтобы при -20 мороза на улице поддерживать внутри комфортную температуру +20 градусов.

Изобретатель отметил, что нулевых теплопотерь не бывает. Однако теплопотери PassivDom в 20 раз меньше, чем в общепринятой строительной практике в Украине. Характеристики теплопроводности стен и окон дома в четыре раза лучше, чем того требует Институт пассивного дома для международной сертификации.


В Германии стандарт «passive house» — это верхняя планка, во много раз превышающая и без того высокие строительные нормы. Такое признание достаётся только тем проектам, которые добились особых успехов в энергосбережении. К такому уровню стремится вся отрасль. Эти требования команда PassivDom превысила в четыре раза. Для обогрева изобретенного ими дома совсем не нужно газа или дров — достаточно рекордно малое количество электроэнергии.


Электроэнергия


Солнечные батареи — дорогое удовольствие, чтобы полностью обеспечивать ими стандартное жилище. Потому г-н Гербут и его команда пошли в обратном направлении — сделали дом настолько тёплым, а приборы и оборудование настолько эффективными, что электроэнергии на поддержку необходимо минимальное количество, а значит, и солнечных панелей — минимально необходимое количество.


Максим отмечает, что при затяжном периоде плохой погоды или аварийных ситуациях предусмотрен аккумулятор.

“В доме мы можем позволить себе емкий аккумулятор. С его помощью накопить так много энергии, что в холодную зиму, если просто солнце не взойдет две недели, в здании будет тепло”.


Вода


Команда PassivDom уверенно ведёт продукт к автономности, на очереди стоит вопрос с полной независимостью от внешнего водоснабжения.


“Сделать автономным водообеспечение невозможно, потому что вода, рано или поздно, расходуется человеком. Поэтому повторно ее не используешь. Зато после принятия душа — вода не очень грязная. Это так называемая “серая вода". Ее можно фильтровать, очень дешево и очень легко”.


По словам Максима, фильтрационные установки обратного осмоса довольно дешевы на сегодняшний день. Благодаря им можно отфильтровать и повторно использовать воду, например, после душа.


Также, по словам Максима, сейчас появились автономные канализационные септики, которых хватает на несколько месяцев. Поэтому данные резервуары можно поставить за домом либо углубить в землю.


“Фонд Билла Гейтса профинансировал интересный конкурс на создание туалета с наилучшей системой оптимизации отходов. В итоге, победителями стали два института. Они придумали систему, которая от солнечного света генерирует электричество и под давлением, благодаря специальным составам и электрохимическому процессу, перерабатывает отходы аналогично тому, как разделяется водород и кислород в воде. В итоге на выходе получается таблетка угля и вода. Я слежу за этим стартапом”.


Г-н Гербут ждет, когда данная технология станет коммерческой. Ведь применив её, изобретение станет ещё более автономным. Также он признался, что сейчас работает над тем, чтобы получать воду из воздуха.


Энергозатраты


Максим отметил, что подбирает в дом оборудование по принципу минимальных энергозатрат. Например, светодиодное освещение и все системы с моторами имеют частотное управление, из-за чего потребляют меньше электричества. Вся вентиляционная система дома потребляет в пике, максимальную мощность — 150 Вт. Тепловой насос — 500 Вт.


“Это ничтожно мало, ведь это не киловаты. В обычной двухкомнатной квартире счёт потребления ведется в киловатах. Если в квартире заведено меньше 6 или 8 кВт, то считается, что жить в ней не комфортно, даже невозможно.”

Международное признание


По словам г-н Гербута, международное признание у его продукта уже есть. Идёт процедура публикации в Книге рекордов Гиннеса с формулировкой “самые теплые серийно производимые окна” и “самое теплое жилое здание в мире”. Также были поданы все документы на сертификацию в Passivhaus Darmstadt Institut. На сегодняшний день это крупнейшая и самая авторитетная организация в сфере энергосбережения.

“У нас будет первый в истории института случай, когда сертифицируется не стационарное здание. Мы поломали стереотипы Дармштадта в сертификации. Пассивный дом — это труднодоступная вершина. Если вы применяете обычные технологии, нужно сделать очень многое, чтобы сократить энергопотребление. Вплоть до того, чтобы правильным образом ориентировать дом относительно солнца”.


Солнце в зависимости от времени года под определенным углом попадает в окна и нагревает стены. Например, зимой под меньшим углом проходит в окна и нагревает дом внутри. Летом — под большим углом.


Все эти механизмы — это must have для получения сертификации. Представьте себе, что нам все равно, как поставить дом относительно солнца. Он настолько теплый.


Чтобы получить сертификат в Passivhaus Darmstadt Institut, нужно предоставить всю документацию и чертежи. Один из важных параметров — это ориентация дома относительно сторон света, чтобы учесть инсоляцию. Это говорит о том, что вы не можете оторванный от земли дом сертифицировать. Вы должны построить, протопить, подключить прибор, замерить, и с этими показаниями прийти в Институт. Там просверлят ваш дом и соберут общую картину. Потом созовут комиссию, и ученый совет вынесет вердикт.


Если энергетическая нагрузка дома больше, чем 15 кВт на метр в год — он не может быть пассивным. Даже если все остальное идеально. Ведь если где-то есть теплопотери, что-то не плотно или неразумно сделано, то сертификат не дадут. Весь дом сертифицируется, как готовое здание.


“Так вот, представьте себе, мы приносим бумаги, говорим, что имеем герметичный дом. Это одна деталь, напечатанная на принтере. Вопрос стыков исчез. Закройте плотно двери — и стыков нет. Характеристика нашей стены в четыре раза лучше, чем у самого лучшего известного материала. Относительно солнца крутите дом, как хотите. Все равно энергии хватит. Также энергозатраты настолько малы, что отопления в нем нет. То есть отопление — это аварийная система, а не бытовая необходимость. Например, оно включается, если очень холодная зима и морозы -20 стоят долго”.


Изобретатель отметил, что не привязывался буквально к количеству дней с температурой -20. Так как не было возможности это проверить. Температуру внутри искусственно поднимали, чтобы смоделировать разницу за окном в суровые зимы. Для этого при реальном нуле за окном команда повышала температуру внутри дома до пятидесяти градусов и замеряла теплопотери.


“Люди не верят именно поэтому, говорят, покажите нам, как в доме при -20. Отмечу, что измеренные теплопотери при -20 составляют 800 Вт. Для их восстановления достаточно дыхания шести человек. Однако при минус пяти нужно всего лишь четыре человека, при нуле — только три. Зачем включать отопление, если есть люди. Но ведь может быть ситуация, когда нет необходимого количества. Тогда его нужно включить. Вопрос комфорта гораздо важнее”.


По словам Максима, он совершенно спокоен насчет запасов отопления, их хватит даже на нерационального пользователя, который будет три раза в день принимать душ с горячей водой.


Также г-н Гербут отмечает, что Passivhaus Darmstadt Institut — лучшая в мире организация по энергоэффективному строительству с представительствами в Европе, Америке и Азии.

“Есть законодательные нормы, которые во всем мире запрещают что-либо строить вне соответствия этим нормам. Хотя власти продвинутых городов, таких, как Люксембург или Брюссель, не могут запретить строить выше норм. Муниципальные здания строить по этим стандартам уже практикуют.”


Изобретатель отмечает, что сейчас модно соответствовать высшим нормам. Рassive house — это значительно выше норм. Данная мода захватывает мир.


После того, как г-н Гербуту удалось добиться признания Passivhaus Darmstadt Institut, он решил сотрудничать с американской системой LEED и ведет с ними переговоры.


“Этого требует один из наших потенциальных инвесторов. Это аналог passive house, который продвигается в Северной Америке. Там есть еще такой параметр — Near Zero House. Это дом с околонулевым потреблением”.


Максим говорит, что обычно путают, что такое пассивный и активный дом. Пассивный — это дом без отопления. Он настолько теплый, что его не нужно обогревать. Активное жилище — отдает лишнюю энергию, но и потребляет много.


“Мы сделали активно-пассивный — дом без отопления, который может генерировать больше, чем нужно. Это гораздо более сложная задача. Околонулевой дом мы перешагнули. Мы вообще не потребляем извне никакой энергии. Мы не сжигаем никакого топлива, поэтому у нас можно повесить другую гордую табличку — zero. Это то будущее, о котором мы говорили.


3D-печать, грубо говоря, — это добавление чего-либо послойно. Правда, 3D-принтер всеми воспринимается, как дорогая технология. Отмечу, что ее дороговизна вызвана точностью нанесения. А так как мы делаем большую, толстую стену, зачем мне точность?”


По словам Максима, это удешевляет процесс работы в десятки раз. Изобретатель приводит наглядный пример.


Есть отправная точка, своего рода вспомогательная конструкция, служащая для придания монолитным сооружениям из строительных растворов определенных параметров. Таких как форма, размеры, положение в пространстве и структура поверхности. Некоторые из компонентов можно заливать как угодно, с любой скоростью и производительностью. В итоге получается своеобразный пирог, который заканчивается яхтенной поверхностью, потому что она более технологична.


Соответственно 3D-принтер может быть дешевле ручного труда. Если бы это было не так, Мерседесы собирали бы люди.


Максим отметил, что все модули, которые были спроектированы и подготовлены к производству — одноэтажные. До многоэтажности они еще не добрались. Мы поинтересовались, возможна ли многоэтажная конструкция.

“Многоэтажность — это характеристика механической прочности стен. Загодя я могу сказать, что наверняка это все выдержит. Но как инженер я не имею права это сказать, не сделав расчеты. У дома четыре стены, через которые он теряет тепло. Если мы возьмем квартиру — тут уже две стены. И чем больше этажность, тем легче дом сделать пассивным.


Финляндия и Норвегия, которые раньше о пассивности даже не мечтали из-за сурового климата, вышли на этот рынок. Там намного холоднее, чем у нас, и меньше солнца. Так вот, они сейчас пионеры, и знаете в чем? — В пассивных многоэтажках. Ведь когда таких квартир много — это намного легче. Они честно признаются, это трюк. Соответствие норме passive house — это та величина энергии, потраченная на отопление одного метра жилой площади в год. Если мы строим тысячу квадратных метров, то на них приходится 500 м наружных стен. А в нашем доме — на 36 м. кв. приходится 156 м наружных стен. У нас в пять раз больше площадей, в которых могут быть отверстия, чем в обычном многоэтажном доме. Поэтому наша задача в этом доме в пять раз сложнее”.


Также Максим отметил, что может создать любую форму дома по желанию клиента. Однако нужно понимать, что низкая стоимость, к которой они пришли — это результат массовости продукта.


“Если речь идет об индивидуальном, со свободным финансированием проекте — ограничений технических нет. Ограниченным может быть только бюджет клиента. Мы давно вышли из этих рамок. Ведь когда мы подогнали нашу технологию под 3D-печать, это открыло множество горизонтов для полета фантазии. Например, появилась идея создать дом, где нет ни одного острого угла. И это вполне возможно”.


Планы


Больше всего предпринимателя печалит то, что в Украине наименее вероятно сделать его продукт массовым.


Я самый последний, наверное, из тех людей, кто хотел бы уехать отсюда. Но бизнес требует от нас особого внимания к тем рынкам, на которых за меньшее время можно заработать больше денег. Это Штаты и Европа.


Оценивая перспективы выхода на американский рынок, г-н Гербут говорит, что 15% населения Америки живет в мобильных домах. Ещё 8,6 млн. американцев живут в контейнерах. В отличие от капитальных домов, мобильные и контейнеры со временем только дешевеют — через несколько лет они разрушаются термитами, их невозможно продать.


“Сегодня строительство нашего дома обойдется в 60 тыс. евро. Это минимальная цена. Ведь чтобы делать дома попроще, нужна массовость и большие производственные мощности. Тогда цель автономного дома за 20 тыс. будет реализуема”.


По словам Максима, сейчас этот вопрос зависит от инвесторов, а рынок уже есть.

“Остается ждать, когда вырастет запрос общества. Тогда в эту сферу вольются колоссальные деньги. Однако в Украине мы принципиально останемся. Будем работать и поддерживать отдел Research and Development. Также сохраним небольшое отечественное производство. Кроме того, мы принципиально будем держать в Украине гораздо более низкие цены”, — подчеркивает Максим.

О патентах


Если оформлять патент в Украине, то при регистрации его в Германии или в США можно получить до 95% скидки на все платежи и пошлины. Но мы сознательно этого не делаем, этап регистрации в Украине — потерянное время. Украинский патент не защищает ни от чего, более того, все конкуренты используют это как поваренную книгу. Во время оформления патента вы обязаны оформить заявку, в ней вы указываете, что именно подлежит патентированию со схемой и объяснением — всё это публикуется в общем доступе, как только этот патент вам выдают. Если в Германии вы возьмёте чей-то патент и начнёте по нему что-либо делать и продавать — ваш бизнес очень скоро закроется. В Украине же вам ничего не грозит, потому ждать европейского патента с оформленным украинским, по меньшей мере, глупо.


О тарифах и популизме


Я готов биться об заклад, что 90% зданий, построенных с 1991 года в нашей стране, не имеют никакого отношения даже к старым нормам.

Что нам дают устаревшие нормы — повышенный расход газа, материалов, увеличенные сметы на сервисные работы. На покупателе это сказывается непосредственно: больше тратим газа — платим больше денег. Если дом в 1000 метров, могу себе позволить платить и на 50, и на 100 долларов больше. Бабушке в маленьком домике дадут субсидию. Семье, живущей в квартире, прийдёт платёжка, но они как открывали форточки зимой, так и будут открывать — им не понятно, что есть связь между открытым окном и тем, что они увидят в счёте следующего года.


Я придерживаюсь непопулярной точки зрения, ее не понимают простые люди, ей сопротивляются. Я благодарен каждому копеечному подорожанию газа — мои знания становятся более востребованными. Пока я просто помогаю людям, которые тратят пять тысяч долларов, но по-сути, мог бы помогать пятиста бабушкам. Поэтому я всем говорю: чем хуже будет ситуация в стране, тем лучше это будет для нашего развития. Да, будет тяжело. Но, извините, прививки — болючие. Раз уж мы заболели, давайте что-то делать. Поглаживаниями это не решить.


Наши тарифы, как это ни парадоксально, совершенно не стимулируют нас что-либо экономить. Они у нас низкие даже несмотря на то, что растут. Я мечтаю о том, чтобы однажды у нас бензин стоил 10 долларов, а газ стоил еще больше, чтобы правительство новое взяло и увеличило тарифы в сто раз. Да, им надо будет прятаться лет десять от людей, но в перспективе для страны ничего лучшего, чем увеличение тарифов, просто нет. Только тогда люди задумаются. Просто перепродавая немецкие пластмассовые окна ничего не поменяешь — надо что-то придумывать — “где наши физики, ау!”. Деньги, зависшие в воздухе, которые будет жалко отдавать за газ, начнут работать и заставлять работать физиков.

Только государство должно планировать и думать на далёкую перспективу — только у него есть рычаги. Не о сегодняшней экономии думать. Построить холодный дом куда дешевле, чем тёплый. Это выгодно и строителям, и покупателям, ведь это их деньги. Мало иметь законы, надо их соблюдать.


Я симпатизирую команде Порошенко. Я уверен, они знают, что делают. Но у меня, к сожалению, нет времени, чтобы за этим всем следить.

Когда к нам приходят чиновники и говорят, мол, давайте что-то внедрим, всегда речь идет о какой-то скучной, никому не нужной вещи. Знаете, я обожаю рекламу беларуской колбасы: "Нам плевать на ГОСТы, мы делаем лучше". Это я к тому, что надо забыть о стандартах, которые писались в незапамятные времена, а двигаться вперёд, делать лучше. Нам нужны новые нормы, механизм слежения за этими нормами, механизм наказания, если эти нормы не выполняются. Если даже попробовать представить, что нормы можно просто скопировать, например, в Германии, то остального нет и в зародыше. Никто ни за чем не следит. У нас можно построить дом и задним числом ввести его в эксплуатацию, в 90% случаев так и происходит. Обрубите это. Понятно, что это непопулярная мера и многие состоятельные люди будут против. Должно быть наказание, которое сделает эти нарушения экономически нецелесообразными.


У нас народ считает нормой утепление стен 5 см пенопласта. А в Германии нельзя использовать утепление меньше, в пересчете на пенопласт, чем 24 см. Но при том, что наш климат сильно холоднее, нормы в нашей стране по требованиям к теплопроводности материалов, утеплителей, окон, стен, крыш, подвалов, фундаментов, в несколько раз мягче, чем в Германии. У нас бывает -20, там — нет. У нас все эти требования должны быть выше, а они — ниже.

Норм нет вообще, понятия даже нет, а есть ГОСТ, который приводит какую-то цифру. Это дает волю строителям. Допустим, я в строительстве понимаю мало, обычный покупатель. Хочу построить дом своей семье. Даю деньги строителям и хочу получить хороший тёплый дом. Они строят, но получается холодно, неэкономно, затратно. Я начинаю требовать качества — мне показывают ГОСТ, по которому результат их строительства просто идеален. Суд не поможет. Нормы настолько низкие, что под них можно подогнать что угодно.


Европа смотрит значительно дальше. В апреле этого года подписан Парижский договор, это развитие Киотского протокола. Я там был и прочувствовал всеми фибрами души, просто светился от счастья, что человечество к такому движется. В этом году 192 страны подписали, очень активно участвует Америка. Сейчас Обама, в последние месяцы своего правления, издает хорошие указы, направленные на продвижение энергосберегающих инициатив. В Америке большая проблема — у них низкие цены на тарифы и несмотря на то, что страна богатая, народ платежеспособный, как и у нас, там присутствует это отношение, мол, мы можем себе позволить такие расходы. Американские небоскребы застеклены в одно стеклышко, — в моем доме их шесть. Но вот уже с 2017 года в Нью-Йорке минимум 15% муниципальных зданий должны соответствовать норме passive house. Кто это будет делать — непонятно, там отродясь не было никаких специалистов по энергосбережению. Я был в Нью-Йорке на конференции, был в Институте пассивного дома в Дармштадте, крупнейшем инициаторе этих стандартов. Там люди говорят: "Вы просто прилетите к нам в аэропорт с табличкой "Я что-то понимаю в энергосбережении". Вас вряд ли из аэропорта выпустят". Настолько банальная ситуация, колоссальный дефицит специалистов.

Сейчас темой энергоэффективности занимаются на правительственном уровне и в Европе, и в США — они выбьют последних физиков из Украины. Вот-вот нам откроют безвизовый въезд. Все, кто стеснялся выехать, выедет.



Вместо вывода


Максим Гербут где-то в середине интервью вспомнил звонок от своего клиента, и рассказал мне о нём.


Недавно был такой замечательный, показательный случай, я такие вещи воспринимаю, как знак.

Позвонил один мужчина

— Здравствуйте, я Дмитрий, вы меня помните?

— Извините, нет.

— Я восемь лет назад у вас окна покупал.

— Да, простите, чем могу помочь.

Думаю, чего он мне звонит, у нас есть служба сервиса.

— Я прочел заметку о вас, давно хотел позвонить, помните, я окна у вас покупал?

— Нет, не помню.

Думаю, сейчас начнет грузить, что-то там отрегулируйте, смажьте, что-то не понравилось. А я уставший, это восемь вечера.

— Нет-нет, я не поэтому звоню. Слушайте, если вы делаете этот стартап так же, как вы делали окна, я так за вас счастлив! Я просто хочу добавить вам каких-то положительных эмоций.

Просто как луч света в темноте. Это очень приятно. И я за это совершенно спокоен. У нас такой подход к бизнесу — мы делаем все классно.